В 2010 году Шотландия может поставить вопрос о своей независимости. Дата референдума пока не объявлена. Но вероятность его проведения велика. Не исключено, что голосование пройдёт весной – тогда же, когда и парламентские выборы во всей Великобритании.
Шотландия – особое место на ее политической карте. В послевоенные годы там не побеждали консерваторы. До 2007 г. на выборах бессменно первенствовали лейбористы. Проигрывали здесь и Уинстон Черчилль, и Маргарет Тэтчер. Шотландцами являются два последних лейбористских премьера Британии – Тони Блэр и Гордон Браун.
Поворотным стал 2007 год. Тогда на выборах в шотландский парламент минимальную победу над лейбористами (31 процент против 29; у консерваторов было только 14) одержала Шотландская национальная партия (ШНП). Её лидер Алекс Сэлмонд стал премьером страны. И по ходу избирательной кампании он заявил, что в 2010 г. проведёт референдум о независимости.
В течение всего минувшего года Сэлмонд повторял это не раз. “Я хочу, – заявил он 3 сентября 2009 г., – чтобы Шотландия имела те же самые обязательства и возможности, как и другие похожие нации. До тех пор пока мы не сможем иметь в своем распоряжении всех экономических и финансовых рычагов, какие есть у других правительств мира, Шотландия всегда будет находиться в невыгодном положении”.
30 ноября – в день покровителя Шотландии Святого Андрея – правительство Сэлмонда опубликовало “Белую книгу”, где были четко сформулированы условия и прочие подробности, касающиеся проведения референдума. На голосование предлагалось вынести три варианта будущего Шотландии: сохранение нынешней ограниченной автономии (независимое от Лондона решение вопросов в области здравоохранения, образования, юстиции), расширение этой автономии или полная независимость. И Сэлмонд дал понять, что предпочел бы последний вариант ответа.
“Пришло время народу сказать свое слово о будущем Шотландии”, – заявил тогда глава шотландского правительства. По его словам, страна должна стать независимой, чтобы полностью реализовать свой экономический потенциал. Прежде всего, чтобы деньги от добычи нефти и туризма оставались полностью в отечественной казне.
Удастся ли Сэлмонду воплотить в жизнь мечту о независимости, даже если референдум состоится? Вопрос трудный. Общественное мнение Шотландии подвержено сильным колебаниям, маятник может качнуться в любую сторону.
Посмотрим на результаты опросов последних лет. В 2007 г. 45 процентов шотландцев безоговорочно желали отделиться от Великобритании, а ещё 18 поддерживали эту идею с оговорками. В конце 2009 г. картина была иной. Мечтающих избавиться от Лондона в качестве столицы набралось только 30 процентов – примерно столько же, сколько и в начале XXI в. Так что успех Сэлмонду отнюдь не гарантирован.
Возможно, причиной такого разворота общественного мнения стали слова, произнесённые в том самом 2007 г. только что заступившим на пост премьера Великобритании шотландцем Гордоном Брауном: «Мы никогда не позволим националистам дурить людей разговорами о разделении Великобритании». Всё-таки Браун – земляк, и его авторитет на родине по-прежнему высок.
Вероятен и другой вариант: рост шотландского национализма стал во многом реакцией на непопулярную в народе войну в Ираке. Но теперь, когда Британия выводит оттуда свои войска, эта проблема утрачивает актуальность. Кроме того, избиратели понимают, что националисты имеют чуть более трети мандатов в местном парламенте, и решение о независимости такой законодательный орган ни за что не утвердит.
Объективно говоря, у Шотландии и сейчас достаточно признаков независимого государства – во всяком случае, ни один потенциально сепаратистский регион Европы не может с ней сравниться. Есть свой фунт стерлингов, который имеет хождение наряду с английским и который иногда принимается к оплате и в других частях Соединённого королевства. Своей валютой не может похвастаться, скажем, ни Фландрия, ни Каталония.
Ещё одно весомое свидетельство – собственная футбольная сборная, официально признаваемая, как и Шотландская футбольная ассоциация, которая входит в ФИФА и УЕФА. Об этом другие стремящиеся к независимости регионы – к примеру, Страна Басков или Квебек – тоже могут только мечтать.
Экономически Шотландия вполне состоятельна. На её шельфе добывается большая часть британской нефти и газа. Другие отрасли – развитая электронная промышленность, производство виски, рыболовство. Знаменитые озёра и мужские юбки-килты привлекают туристов со всего мира. Доходы у страны немалые. Другое дело, что в Англии промышленность развита лучше, а прибыль от туристов – выше. И утрата поступающих из Лондона дотаций в представлении многих шотландцев неприемлемая плата за независимость. Потому они, скорее всего, проголосуют против.
История здесь – тоже противоречивая помощница. Да, много веков до 1707 г. (когда в результате объединения местного парламента с английским было объявлено об образовании Великобритании) Шотландия оставалась независимым королевством. Но за последующие столетия шотландская правящая элита стала органичной частью британской. Лучшее подтверждение тому – множество случаев, когда премьерами в Англии становились шотландцы.
Этот народ дал миру философа Дэвида Юма, писателей Вальтера Скотта и Роберта Стивенсона, экономиста Адама Смита. Но они создавали свои произведения на английском языке и стали общей гордостью всей Британии. Гэльский (кельтский) язык шотландцев сегодня почти утрачен: на нём говорят максимум 100 тысяч из более чем пяти миллионов населения этой страны. О том, чтобы гэльским официально заменить английский, не помышляют даже граждане, исповедующие самые ярые националистические устремления.
Получается, что и сторонники, и противники отделения Шотландии имеют на руках веские козыри. Что ж, тем интереснее будет следить за референдумом о независимости. Если он, конечно, состоится.